27 декабря 1975 года в Пуэрто-Рико Шри Чинмой беседовал о музыке со своими преданными учениками-музыкантами после их концерта в Сан-Хуане.
Музыка — незаменима. Нам не нужно знать, как она выглядит или что она делает. Само ее существование поддерживает нашу жизнь. Музыка означает расширение своего «Я» и единство. «Я» расширяется через музыку. Это «Я» — это не индивидуальное «я», а безграничное «Я». Музыка — расширение безграничной Реальности. Когда Безграничное расширяется, это и есть музыка.
Музыка — это мечта Бога. Бог каждое мгновение мечтает через музыку. Его Мечта — космическая Реальность, вселенская Реальность. Если мы не мечтаем, реальность не может состояться. Внутри мечты всегда есть Реальность. Поэтому вы можете сказать, что в этот миг реальность — тело, а мечта — сердце, а в следующий миг реальность — сердце, а мечта — тело.
Приходилось ли вам в силу единства своего сердца со слушателями наблюдать в музыке следующее? Есть два сердца: одно сердце — ваше маленькое сердце, которое исполняет музыку, а другое сердце — большое сердце, которое слушает. Затем музыку исполняет большое сердце, а маленькое сердце слушает. Примерно так. Зрители — это большее сердце, а вы — меньшее сердце, которое расширяется и становится единым с большим сердцем. Не чувствуете ли вы этого, когда играете? И затем, чувствуете ли вы себя большим сердцем, а зрителей меньшим сердцем? Если у вас действительно есть такое переживание, тогда вы почувствуете, что были одним, а теперь стали множеством, и что вы были множеством, а теперь стали одним. Вот что происходит, когда меньшее сердце и большее сердце встречаются вместе. Меньшее сердце — это семя, большее сердце — дерево. Из семени вырастает дерево, и это дерево дает рождение новым семенам. Если вы можете иметь такое видение, ваша музыка каждое мгновение будет приносить величайшее удовлетворение, поскольку сейчас вы семя, а в следующее мгновение — плод. Вы плод, и вы семя. Вы мечта, и вы реальность. Так чувствует сердце.
Такое переживание я испытывал во время вашей сегодняшней игры. Когда я отождествлялся с музыкантом, меньшим сердцем, я иногда видел вас семенем, а иногда плодом. Это абсолютно верно. Семя и плод, меньшее и большее, — вы должны принять их как одно. Или так: когда это маленькое, примите его как одно, а когда оно большое, примите его как множество. В силу единства мы видим семя и плод как одно и как множество.
Музыкант и слушатели подобны лепесткам лотоса. Они расцветают, расцветают, расцветают во все стороны. Иногда вы видите лепесток лотоса, который полностью раскрылся и находится внутри другого лепестка. Вы сыграли свою роль, вы расцвели, и внутри цветения находится новое творение, еще один раскрывшийся лепесток лотоса. В это время все ваше существо — совершенство. Нет конца нашему совершенству. Но когда мы осознаем, что совершенство не только внутри нас, но и в нашем творении, тогда мы чувствуем, как пробуждается целый новый мир совершенства.
Каждый раз, исполняя музыку, мы чувствуем, как вначале музыка — творение, а затем она становится творцом. Вначале она творение, но как только она хорошо укоренилась, она становится творцом. Почему? Потому что в само творение входит новый свет, новая жизнь, и внутри этого творения начинают действовать энергия, реальность, божественность. В это время творение становится творцом. Это как дети. Вначале они недеятельны, мы ничего не ожидаем от них. Мы просто даем и даем. Но когда они вырастают, они начинают доставлять родителям радость и удовлетворение. Наряду с родителями они становятся творцами. Бог сотворил, Он создал вас. Затем, получив удовлетворение, вы становитесь более чем творением, сами становясь творцами и предлагая что-то миру.
Теперь, когда вы исполняете музыку, пожалуйста, чувствуйте, что это не вы играете. Кто-то другой играет, и кто-то другой наслаждается. Но этот кто-то к тому же часть вас самих. Одна ваша часть играет, другая наслаждается, и еще одна часть стала самой музыкой. Так что в тот момент, когда вы начинаете играть, разделите себя на три части. Почувствуйте, что одно ваше существо играет, другое — наблюдает, а третья ваша часть — сама музыка. Вы творец, вы творение и вы реальность, которая существует в творце и в творении. Это не должно приходить в виде ментальных мыслей или образов, совсем нет. Все это может появиться одновременно.
Когда вы играли, я иногда ясно видел лодку. Когда вы играли очень быстро, это было похоже на суровую погоду. Лодка не опрокидывалась, но раскачивалась. На внешнем плане вы играли быстро, очень быстро, и на внутреннем плане лодка плыла очень быстро. Это не было моей ментальной галлюцинацией. Это абсолютно достоверно. Я не имел представления о том, что именно вы исполняли. Ум не знал, но внутреннее послание или внутреннее переживание, получаемое мною, было абсолютно реальным. Кроме того, иногда, когда музыка поднималась очень высоко, я видел очень высокую гору. В один момент я видел вас на вершине высокой горы. Тогда музыка была не очень звучной, но я видел гору. Все вы были там, на горе. Подобным образом, пока вы играли, я видел по меньшей мере двадцать различных образов. Я, возможно, писал заметки для Бансидара или беседовал с Друвой, но своим видением я видел все это, благодаря отождествлению с вами. И пока звучала музыка, я наблюдал.
Такого рода переживания можно получать через медитацию. Когда вы одухотворенно медитируете рано утром, вы входите в более высокий мир, мир божественной реальности, совершенства и удовлетворения. Затем вы низводите этот мир в свою музыку. Делайте это так. Во время вдоха и выдоха старайтесь почувствовать, что вы предлагаете свою жизнь-дыхание клавишам инструмента, которым будете пользоваться. Ваша жизнь-дыхание очень ценная, и вы предлагаете инструменту это самое ценное своей жизни.
Когда Всевышний создавал вас, он дал вам часть Своей Реальности, Своей Божественности. Это была всевышняя жертва. Он отдал часть Самого Себя и создал вас. А теперь вы создаете что-то для мира. Вы отдаете часть самого себя своему инструменту — что-то по-настоящему ценное и светлое, неотъемлемую частью своей собственной реальности. Вы инструмент Всевышнего. Он использует вас, а вы используете свой инструмент. Это занимает всего несколько секунд. Вам не нужно касаться всех струн. Просто взгляните на одну или две и почувствуйте внутри дыхание своей жизни. Пожалуйста, выражайте в это время благодарность Всевышнему. Именно Он дал вам саму жизнь, и часть этой жизни вы отдаете своему инструменту. Творец создал вас, подарив вам часть своей Реальности. Теперь Он просит вас создать что-то таким же образом.
Существует нечто, называемое космическим звуком. Мы называем его Анахата Нада, беззвучный звук. Это слово, которое мы используем, но в этом слове бесконечная недосказанность. Космический звук бесконечно сильнее, чем самый громкий звук, который можно издать, но он не воспринимаем обычным ухом. Если мы слышим беззвучный звук внутри своего сердца, он бесконечно сильнее самого громкого звука, который мы можем издать. Вы скажете «динамичный». Но я бы сказал, что величайший динамизм может присутствовать именно в мягкости. Иногда я говорю с учениками по-отечески, с предельной заботой и нежностью. Я говорю очень мягким, нежным голосом, но в это время я оперирую своей абсолютно высшей динамичной силой. Я улыбаюсь ученикам и проявляю к ним наибольшую нежность, и они думают: «Гуру — сама нежность, как легкое перышко, которое будет унесено ветром». Но в моей мягкости божественная вулканическая сила. С другой стороны, когда я кричу, ругаю, ворчу, обижаю, во всем этом совсем нет силы. Я кричу, но знаю, что когда требуется твердая сила, способная строить и разрушать, ничто так не бессильно, как мой крик.
Если, как музыкант, вы все время пользуетесь внешними средствами, когда хотите предложить что-то слушателям, вы не сумеете дать им удовлетворение. Вы говорите, что здесь, в Пуэрто-Рико, они всегда едят бобы и рис, и это все, что им нравится. Но я бы сказал, что мир всегда ищет нового, нового. Сам Бог ищет нового. Я написал тысячи стихов без рифмы и стихотворного размера. Но почему поэзия должна все время иметь ритм и стихотворный размер? Люди скажут: «Это очень легко — без рифмы или ритма». Но я не согласен с ними. Милостью Бога я вхожу своей поэзией в другой мир, мир единства. Поэтому оттуда должно приходить что-то новое, что-то божественное. Давайте назовем это новой рекой, вытекающей из источника. Эта новая река струится, и нам нужно стать едиными с потоком. Приходит что-то новое, что дает человечеству прогресс, и если мы становимся едиными с ним, мы действительно можем что-то предложить человечеству.
Если кто-то великий бегун, и люди видят, что он каждый раз побеждает, они будут ожидать от него постоянного наращивания скорости. Но затем приходит время, когда он, независимо от того, как быстро он бегает, перестанет удовлетворять их, потому что созданного и предложенного им, как бегуном, недостаточно ни для него, ни для публики. Но если тот же бегун начинает заниматься прыжками в длину или метанием копья, он все время создает новизну. Если музыкант все время исполняет громкую музыку, он ведет себя как бегун, лучший бегун. Аудитория получила от него вдохновение, радость и устремление как от бегуна. Но теперь аудитория ожидает от него чего-то нового в той же области спорта. Если он может стать хорошим толкателем ядра или метателем диска, он сразу же проложит новую дорогу для путешествия зрителей.
Каждый раз, когда вы играете, вы прокладываете путь, по которому идет любитель музыки. Сегодня ему может нравиться какая-то дорога, а завтра она ему может не нравиться. Вы скажете: «Что же здесь не так?» Все так. Но люди всегда хотят перемен. Они не удовлетворены чем-то одним, их удовлетворят только четыре или шесть вариантов. Поэтому, когда ваша музыка каждый раз меняет форму, это великое благо для человечества.
Я делюсь с вами некоторыми своими хитростями. Как вы знаете, я никогда не играю без ошибок, но иногда, когда я беру фальшивую ноту, внутри этой неверной ноты я что-то делаю. Я использую силу концентрации, чтобы придать своему голосу или музыке сладость, и эта сила входит в аудиторию. Я слышу неудовлетворительные звуки, но аудитория слышит сладость, тонкие, нежные качества. Иногда их умы знают, что я взял неверную ноту, но внутри этой ноты они получают огромную радость — что-то новое, что-то милое. Я делал это много раз со своими учениками. Я также делаю это, когда мой голос не звучит. Что касается вас, печалитесь или расстраиваетесь вы, когда знаете, что играете правильно, но не получаете той же мелодичности или высоты? Или же вы вкладываете силу концентрации в так называемую меньшую музыку, чтобы тотчас влить новую жизнь? Вы не стараетесь одурачить аудиторию, вовсе нет! Вы лишь хотите дать новую жизнь этой меньшей музыке и удержать ту же высоту, тот же результат. Здесь вы что-то создаете, передавая аудитории нечто новое, и она приходит в восторг.
Хорошо бы вам написать книгу (обращается Шри Чинмой к музыканту). Люди могут не принять ее сразу. Но лет через десять или двадцать они увидят, что все, что вы говорили в ней, — это реальность, это истина. Вам не нужно доказывать того, что вы говорите, ваше доказательство — ваша музыка. Если вы остаетесь верны своим принципам, вы ничего не должны доказывать. Сам факт, что вы продолжаете играть, — ваше доказательство.
Музыка-Бог, принятая и ценимая, — это совершенство моей души.
Музыка-Небеса, открытая и проявленная на земле, — это совершенство моего сердца.
Музыка-Земля, завершенная, обожествленная и преобразованная, — это музыка моей жизни.
Что говорит мне музыка
Музыка-звук говорит мне:
Бог — это Сила.
Музыка-безмолвие говорит мне:
Бог — это Блаженство.
Музыка-Бог говорит мне,
Бог — это Переживание.