ДУХОВНЫЙ ГИГАНТ И ПОЭТ-ПРОРОК
Vivekananda was a torrent of fire.
Tagore was a sea of beauty and delight.
Vivekananda was a Clarion-call.
Tagore was a soul-stirring Flute.
Вивекананда был вихрем огня.
Тагор был морем красоты и восторга.
Вивекананда был зовущим Горном.
Тагор был волнующей душу Флейтой.
Оба они, Нарендранат (Вивекананда) и Рабиндранат, очень любили человечество, вначале - поспешно, а позже - неизменно.
По сути, Вивекананда говорит: «Не время медлить. Пробуждайся, о Индия! Измерь возвышенную Высоту своей бесстрашной головой».
По сути, Тагор говорит: «Сначала посмотри вокруг, а затем подними голову к Высшему, о Инд, подними свою гордую голову».
Высотой своего духа Вивекананда был самым лелеемым, животворящим плодом. Своим творческим гением Рабиндранат был самым прекрасным цветком. Богиня Махакали сияла в глазах Вивекананды. Богиня Махалакшми улыбалась глазами Рабиндраната.
Все же только после признания Запада Восток заявит свои права на них, на духовного гиганта - благодаря влиянию его чикагской речи, на мистического поэта - благодаря его «Гитанджали». В обоих случаях, божественный певец выразил себя в божественной мере. Своим духовным чувством и волнующим душу голосом Нарендра радовал своего божественного Учителя, Шри Рамакришну, и через него - мир. Своими пробуждающими душу песнями трансцендентальной красоты Рабиндранат пленил мир и объял Всеблагого.
Оба, Нарендранат и Рабиндранат, пришли в этот мир из Неизвестного. Они были, так сказать, двумя неустанными путешественниками. Рабиндранат коснулся земной сферы в 1861 году, как раз за два быстротечных года до Нарендраната. Нарендранат покинул землю и вошел в высшие сферы в 1902 году, за тридцать девять долгих лет до Рабиндраната.
Поистине, Вивекананда и Тагор были путешественниками к Берегу Бесконечности, где конечное, наконец, сыграло свою совершенную Игру.
ТАГОР ПОСЕЩАЕТ ШРИ АУРОБИНДО
Следующая сцена - из полнометражной пьесы Шри Чинмоя под названием «Нисхождение голубизны», отображающей важные эпизоды из жизни Шри Ауробиндо.
Действие ХII
Сцена 7
(Ашрам Шри Ауробиндо, Пондичерри. Время – 10 часов утра. 29 мая 1928 года. Шри Ауробиндо и, поодаль, Мать).
Шри Ауробиндо отправил своего секретаря Нолини Канта Гупта встретить Рабиндраната Тагора у борта парохода, когда тот сойдет на пристань, и сопроводить его наверх, в комнату Даршана. Поэт поднялся по ступенькам, поспешно сбросил свою шляпу и туфли, протянув вперед руки при виде Шри Ауробиндо, ожидающего в другом конце комнаты. Шри Ауробиндо пожал его руки и попросил присесть в кресло.
При этом первом взгляде и прикосновении, Поэт, казалось, был потрясен и погружен в себя.
ТАГОР: Восемнадцать лет, как вы покинули Бенгалию. Все это время я страстно, время от времени, желал увидеть вас. Мое желание сегодня исполнилось. Но я знаю, этого бы не случилось, если бы вы не пошли мне на особую уступку. Поэтому я очень благодарен вам. Как я уже писал вам, сейчас я еду в Европу. Позвольте спросить, если они захотят знать о вас, что я должен сказать им?
ШРИ АУРОБИНДО: Я очень рад видеть вас. Что до Европы, если они хотят знать обо мне, они могут свободно приехать сюда. Мой Ашрам открыт для искренних искателей отовсюду.
ТАГОР: Это удивительно, как вам удается управлять Ашрамом и заниматься вашей всемирно известной деятельностью из простой комнаты на краю земли. Мое удивление возрастает в сотни раз, когда я думаю о своих огромных усилиях и труде в Индии и за границей для Висвабарати. Теперь я отправляюсь за границу в поисках помощи.
ШРИ АУРОБИНДО: Я не беспокоюсь о будущем. Это работа Божественного, которую Божественное и делает.
(Рабиндранат выходит совершенно другим человеком. Весь путь по ступенькам наверх он идет, беседуя с Нолини Канта, хваля его литературные способности, оценивая его оригинальность и сжатость выражения мысли, советуя ему обратиться к коротким рассказам. Одним словом, он оживлен и «общителен». После встречи со Шри Ауробиндо, спускаясь, он сконцентрирован и спокоен. Возвратившись на пароход, он закрывается в своей каюте и проводит долгое время в одиночестве. Классическая реакция Поэта на интервью, вышедшее какое-то время спустя в “Modern Review”, Калькутта).
МАХАТМА ГАНДИ И ЕГО ГУРУДЕБ
Ганди часто постился для достижения целей посвоему. [Однажды] Ганди поклялся голодать насмерть. Осознавая всю серьезность клятвы Ганди, Тагор тут же сказал своему земляку: «Он пришел спустя тысячу лет. Отошлем его обратно с пустыми руками?»
Гурудеб Ганди, Рабиндранат, однажды заметил:
Я во многом расхожусь с Ганди, но восхищаюсь и высоко ценю этого человека.
По крайней мере, в одном аспекте жизни мы видим различие между этими двумя великими душами. В отказе Махатма нашел свое освобождение, тогда как Тагор нашел свое освобождение в плоде исполненности. Тагор поет:
«Освобождение» для меня - не в отказе, я чувствую объятия свободы в тысяче уз восторга». Провидцы Упанишад поют через сердце Махатмы, Tena tyaktena bhunjita (Наслаждайся путем Отказа).
РАБИНДРАНАТ И ШУБАШ
Rabindranath and Subhas:
Immortality’s bard and Eternity’s hero;
The flute-player versus the sword-wielder.
Рабиндранат и Шубаш -
Певец Бессмертия и герой Вечности;
Флейтист в сравнении с меченосцем.
В отроческие годы Шубаш писал своему брату Шарату об отношении к Рабиндранату Тагору его бенгальских соотечественников. Молодое сердце кричало:
Какие мы странные! В нас так мало почтения. Я почти истерзан упреками к самому себе, когда думаю, насколько безразлична Бенгалия в проявлении почестей ему.
Приблизительно в 1914 году, когда Шубаш Чандра учился в Президентском Колледже, он взял с собой своих друзей в Шантиникетан на их с Тагором первую встречу. Шубаш искал у Поэта совета касательно действий студентов. К сожалению, Тагор не смог удовлетворить Шубаша.
Их очень благоприятная вторая встреча, несомненно, была совпадением, благословленным Небесами. Она произошла, когда в 1921 году Шубаш возвращался в Индию после учебы в университете в Англии, и Рабиндранат оказался его попутчиком на судне. Тагор и Шубаш провели время в задушевных беседах. Поэт, который был на тридцать шесть лет старше Шубаша Чандры, выразил молодому человеку свои искренние поздравления по случаю столь успешной сдачи экзаменов в Индийскую Гражданскую Службу (I.C.S.).
Шубаш, в свою очередь, открыл в Рабиндранате родственную душу - разве не отказался Поэт от своего дворянства после бойни своих соотечественников, устроенной британцами на Джаллианвала Багх?
Много раз, когда Шубаш Чандра страдал в тюрьме, он обращался к исполненным вдохновения песням Тагора, чтобы выразить зов своего сердца об освобождении Индии. Благодаря Центру Свободной Индии, который Нетаджи основал в Германии, песня Рабиндраната Тагора Jana Gana Mana впервые была сыграна и спета в Гамбурге 29 мая 1942 года.
Одновременно, вместе с флагом Германии, было поднято и трехцветное знамя Индии. Затем был сыгран национальный гимн Германии.
Мэр Гамбурга выразил Нетаджи самые теплые приветствия.
Со временем песня Тагора Jana Gana была признана официальным национальным гимном независимой Индии. Еще раз Ганди-джи и Неру последовали примеру Нетаджи.
Взаимная любовь между этими двумя бенгальскими гигантами наиболее трогательно проявлялась, когда кто-либо из них уступал физическим недомоганиям. 19 октября 1930 года, в Нью Хевен (Коннектикут, США) Тагор серьезно заболел. Шубаш узнал эту новость из Рейтер и тут же послал Поэту телеграмму:
ГОРОД КАЛЬКУТТА ОБЕСПОКОЕН ТВОИМ НЕЗДОРОВЬЕМ ТОЧКА ОТ ИМЕНИ ГРАЖДАН Я ЖЕЛАЮ СКОРЕЙШЕГО ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ И БЛАГОПОЛУЧНОГО ВОЗВРАЩЕНИЯ ДОМОЙ ТОЧКА ТЕЛЕГРАФИРУЙ О ЗДОРОВЬЕ ТОЧКА ШУБАШ
Тагор был очень растроган любовью и заботой Шубаша Чандры и послал ответную телеграмму:
БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ ШУБАШ ЧУВСТВУЮ СЕБЯ ГОРАЗДО ЛУЧШЕ ТОЧКА ТВОЙ РАБИНДРАНАТ
Со своей стороны, Тагор также обычно писал самые нежные письма, беспокоясь о здоровье Шубаша Чандры, когда бы к нему ни дошло известие о том, что Шубаш страдает на физическом плане.
В 1940 году Тагор попросил интервью у Шубаша. Несмотря на свою глубочайшую любовь, глубочайшее восхищение и глубочайшее почтение к Тагору, Шубашу понадобилось два долгих месяца, чтобы дать интервью, поскольку он был загружен многими делами со времени ухода в отставку с поста Президента в апреле 1939 года.
Наконец, 2 июля Тагор встретился с ним в Калькутте на два часа. Потом Тагор уехал в Шантиникетан, а по возвращении получил известие об аресте Шубаша - это произошло спустя всего три скоротечных часа после их встречи. Это было его одиннадцатое и последнее заключение в тюрьму.
В круговороте дел
Шубаш встретился с Тагором.
Увы, никто не знал, что это будет его последняя,
Самая последняя задушевная беседа с Тагором.
Когда Тагор узнал,
Что душа-сердце-ум-витал-тело Шубаша Чандры
Стали совершенной жертвой во имя Матери Индии,
Тагор объявил, что
Служение Шубаша Чандры Матери Индии
Было незаменимым,
И с гордостью назвал его,
Высшим Кормчим Лодки-Жизни Бенгалии
И патриотом-вершиной Матери Индии.
Британское правительство интернировало Шубаша из страны в декабре 1940. К глубочайшему изумлению народа, настоящий «королевский Тигр» Бенгалии в следующий месяц исчез. Это его исчезновение вызвало огромную сенсацию и волнение по всей стране.
Поэт Рабиндранат Тагор был поражен и обеспокоен. Он немедленно отправил семье Шубаша сообщение телеграммой:
ГЛУБОКО ОБЕСПОКОЕН ИСЧЕЗНОВЕНИЕМ ШУБАША ТОЧКА ПЕРЕДАЙТЕ МАТЕРИ МОЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЕ ТОЧКА БУДЬТЕ ДОБРЫ ДЕРЖИТЕ МЕНЯ В КУРСЕ СОБЫТИЙ
Сарат Чандра Бош прислал ответную телеграмму:
МАМА И МЫ ГЛУБОКО ТРОНУТЫ ПОСЛАНИЕМ ТОЧКА НОВОСТЕЙ О ШУБАШЕ ВСЕ ЕЩЕ НЕТ НЕСМОТРЯ НА ВСЕ УСИЛИЯ ПОСЛЕДНИХ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ ТОЧКА НАДЕЕМСЯ ГДЕ БЫ ОН НИ БЫЛ С НИМ ВАШИ БЛАГОСЛОВЕНИЯ
Тагор любил Шубаша.
Тагор упрекал его.
И на закате своей жизни
Тагор полностью осознал бесспорный факт,
Что Шубаш был человеком времени,
Человеком столетия
И человеком судьбы Индии.
ПОЭТ И УЧЕНЫЙ
Два бессмертных: Тагор и Эйнштейн. Во время памятного интервью в квартире Эйнштейна в Берлине оба они, к сожалению, вынуждены были довольствоваться разными точками зрения. Поистине, верно выражение: «Много умов, много путей».
«Этот мир, - говорил Тагор, - мир людей. Научная точка зрения об этом - только точка зрения ученого. Следовательно, мир без нас, людей, не существует; это относительный мир, возлагающий свою реальность на наше сознание. Это стандарт разума, передающего ему истину, - стандарт вечного человека, чьи переживания становятся возможными благодаря нашим переживаниям».
Комментарий Эйнштейна: «Я согласен с концепцией красоты как сутью, неотделимой от человека, но я не согласен с этой концепцией как имеющей отношение к истине».
«Почему нет? - спрашивает Тагор, - истина осознается через человека».
После долгой паузы Эйнштейн отвечает очень спокойно и мягко: «Я не могу утверждать, что моя концепция верна, но это - моя религия».
К концу своего путешествия каждому человеку дается право достичь своей цели, в соответствии с его внутренними переживаниями и внешними проявлениями. Подходы этих двух уникальных людей к миру-реальности разительно отличались, но необходимо сказать, оба они, с двух разных точек зрения в конечном счете прибыли к той же самой цели - удовлетворению-единству и удовлетворению-совершенству.