Мой отец и Читта были очень строги со мной, когда я выезжал с банковским посыльным на его велосипеде. Из-за жары моему отцу не нравилось отпускать меня в полдень. Он считал, что это слишком утомляет меня. К тому же Читта имел привычку всегда настаивать, чтобы я носил шляпу. Мне никогда не нравились шляпы. Но я был любимцем семьи, и он беспокоился, чтобы я не заболел.
Несмотря на их заботу, я довольно часто ухитрялся уходить. Если они спрашивали меня: «Куда ты?», — я отвечал: «Просто пройдусь».
Часто один из банковских кассиров давал мне знать, когда уезжает посыльный. Глазами он подавал мне знак, когда посыльному было время отправляться в другие банки, а также показывал, с какой стороны здания находился посыльный. И, когда я выходил, посыльный уже поджидал меня.
Посыльный был очень добросердечным. Его звали Маниндра. Он был очень маленький и толстый, одна его нога была короче другой, поэтому он прихрамывал.
У нас с посыльным был особый сигнал, которым мы иногда пользовались. Если он шел в одном направлении, он особым знаком указывал мне идти в противоположном направлении. Тогда я говорил своему отцу: «Пойду куплю конфет», так что, когда отправлялся посыльный, отец думал, что я пошел в противоположную сторону. Когда я выбегал, подъезжал мой друг-посыльный и подбирал меня.
Два или три раза мы с посыльным падали с велосипеда. Один из случаев был совсем плохим. Посыльный взял меня в район, который был довольно далеко, чтобы купить особенные зубочистки, которые были очень горькими. Он ехал на велосипеде очень быстро, и тонкие ветки вдоль дороги хлестали меня.
Когда мы приехали в колонию пенджабских сикхов, случилось нечто действительно серьезное. Пенджабские сикхи очень высокие и тучные, с бородами и усами. Трое из них начали громко кричать. Они кричали на кого-то другого, но мы подумали, что они кричат на нас. Я испугался и упал с велосипеда. Потом на меня свалился посыльный. Те трое увидели, что мы напуганы, и не стали подходить к нам.
Я стал плакать, и посыльный очень испугался, что у него будут неприятности, когда моя семья узнает о нашем происшествии. Он знал, что мой отец очень сострадательный, но боялся, что моя тетя не только будет ругать его, но, возможно, и выгонит. Мой дядя, брат моей мамы, был помощником управляющего типографии, и довольно часто я ночевал у них дома, когда оставался в городе. Дядя обычно звал меня «Кролик», потому что в один момент я был рядом с ним, а в следующий момент я был уже в другом месте.
Когда мы с посыльным вернулись тем вечером, и отец услышал рассказ, он очень расстроился, но не ругал меня. Он повел меня ночевать домой к тете. Когда та узнала, что случилось, она очень рассердилась. Она что-то держала в руках и просто швырнула это на пол. На следующий день она пошла в банк и безжалостно отругала посыльного и накричала на него. Мой брат Читта тоже отругал его. В тот день посыльный поклялся, что никогда больше не возьмет меня с собой на велосипеде. Но его клятвы хватило на три или четыре дня!